Известие о том, что президент Трамп утратил легитимность, застало Викторию врасплох. В её планах на этот вечер было много важных и полезных дел – посещение парикмахера, психоаналитика и спа-салона, но горячая новость, которая обрушилась на неё из радиоприёмника, мгновенно заставила её остановиться, выскочить из машины и быстро, почти бегом, направиться в сторону Лафайет-сквер. Ещё издалека, только свернув на Эйч-стрит, Виктория услышала какой-то нарастающий шум и почувствовала знакомый запах дыма. Сердце её забилось чаще. «И дым покрышек нам сладок и приятен», – улыбнулась она и прибавила шаг. В небе над Вашингтоном кружили полицейские вертолёты, на перекрёстках стояли бронеавтомобили и автобусы, а прилегающие улицы были оцеплены полицейскими в шлемах, с дубинками и прозрачными пластиковыми щитами. «Есть у революции начало, нет у революции конца!» — повторяла про себя Виктория, сжимала кулаки, а её горящий взор был устремлён вперёд, туда, где делалась история. Вдали, на фоне огромного заходящего солнца, плескалось людское море, заполнявшее до краёв пространство улиц, и время от времени накатывавшее вечерним шумным прибоем к стенам Белого дома. 

{banner_vnutri_news}
В центре парка-площади Лафайет-сквер была установлена большая сцена, из громкоговорителей которой выступающие ораторы призывали людей не расходиться, пока нелегитимный президент не передаст власть народу. В их лице. На тротуаре у отключенного светофора стояли несколько девушек в мини-юбках и ботфортах с плакатами «Не хочу Трампа!», «Не брат ты мне, (censored)!» и «Хочу кружевные трусики!». Виктория, недолго думая, свернула в магазин сладостей и купила большой пакет печенья для поддержки протестующих, которым ещё надо было ночь простоять да день продержаться. А то и не один (день). Когда она выходила из магазина, ей навстречу попался отряд молчаливых детей в балаклавах с огромными битами. «Бейсболисты», — подумала Вика. На углу, у большой армейской палатки, седой саксофонист с красным носом грустно выводил мелодию «Жёны стареют, а стажёрки Белого дома – никогда», а, видимо, его супруга, постоянно отгонявшая от себя назойливую муху, горячо кивала и поддакивала пожилому сухощавому негру, обещавшему разорвать в клочья какую-то панду. Виктория хотела было подойти к ним и узнать последние новости, когда и на каких условиях нелегитимный президент уже передаст, наконец, власть оппозиции, но вдруг где-то совсем рядом раздались громкие крики «Кто не скачет, тот трампист!», и площадь мгновенно пришла в движение, заскакала в едином революционном порыве. Рядом с Викторией прыгали молчаливые бейсболисты, то и дело подозрительно поглядывая на Викторию, каблук которой застрял в решётке ливневой канализации и не давал ей прыгать вместе с толпой. — Перемен требуют наши сердца! — Вика подмигнула бейсболистам, раскрыла и протянула пакет с печеньем, — Угощайтесь, ребята! Молчаливые бейсболисты окружили её со всех сторон, подхватили на руки и с криками «Попалась, мурзилка режима!» понесли в направлении зарева горящих покрышек. — Что вы делаете?! Да я же всей душой за революцию! Я же… — отчаянно пыталась объясниться Виктория, но молчаливые ребята с криками «Люстрация!» стремительно сложили её вдвое и резко опустили в мусорный бак. Крышка бака с грохотом захлопнулась и наступила тишина. «Революция пожирает своих детей…», — вдруг вспомнила классика Вика, и потрясённая произошедшим начала ждать окончания этого дурацкого флешмоба. Революция для неё закончилась, так и не начавшись. P.S. Эта история была опубликована мной год назад и явилась результатом долгих размышлений о судьбах Америки. Но, скорее всего, это просто совпадение. Гамбит Вепря